«Решительно осудить!». Анастасия Удальцова прокомментировала задержание Елены Блиновской

И всё-таки — в странные времена мы живём. С одной стороны — постоянно читаем, что в зоне проведения СВО не хватает не только боеприпасов или, скажем, антидронных средств, но и медикаментов, обмундирования и товаров первой необходимости. Не хватает даже в войсках, что уж говорить про мирных жителей освобождённых территорий. Видим героические усилия волонтёров, которые пытаются восполнить эти недостатки, не жалея сил, денег, а порой и жизней. Наблюдаем искренний патриотический подъём среди простых честных россиян, готовых даже из своих скромных (а подчас и унизительно маленьких) зарплат уделять «десятину» на поддержку бойцов и пострадавших от войны сограждан.

Сами, надеюсь, стараемся по мере сил и возможностей участвовать в помощи фронту не только словом, но и делом — как, например, КПРФ, отправившая в новые регионы уже больше ста гуманитарных конвоев.

А с другой стороны — раз за разом натыкаемся на новости, пришедшие словно из какого-то параллельного мира: об украденных, потраченных впустую или потерянных просто по разгильдяйству деньгах — огромных, подчас просто космических деньгах — и деньгах, разумеется, народных. При этом мы понимаем, конечно, что речь идёт лишь о вершине «айсберга», случайно попавшей в фокус общественного внимания.

Вот и сегодня узнали очередную такую новость: некто Блиновская — тошнотворно-очевидная вульгарная мошенница — задержана при попытке сбежать из России за неуплату налогов на 918 миллионов рублей. Вдумайтесь в эту цифру: почти миллиард рублей — только налогов! Это годовой бюджет не самого маленького населённого пункта; чтобы накопить столько, получая ежемесячно выплату в размере действующего МРОТ (целых 16 с хвостиком тысяч рублей!), потребовалось бы немногим меньше пять тысяч лет: от основания финикийского города Библа — и вплоть до сего дня.

Так какова же тогда была изначальная сумма доходов Блиновской? Сколько денег сожрала эта жертва пластической хирургии с бессмысленным взглядом и акульей ухмылкой? Декорации событий, конечно, соответствующие: «Майбах» с охраной на пограничном пункте, билеты в Узбекистан в кармане, миленький маленький (тысяч на пять квадратов) домик в закрытом посёлке в Подмосковье, набитый «элитными» часами, сумками, тряпками и прочей брендовой блевотиной, автопарк в духе арабского шейха, муженёк-сообщник — всё это мы видели уже не раз и не два.

Но как совместить в сознании две эти картины: доброволец — защитник Родины, вынужденный сражаться в тяжелейших условиях без должного снабжения даже самым необходимым и — утопающее в роскоши человекообразное существо, безмозглое, безнравственное, бессмысленное, способное лишь на одно: потреблять, потреблять, потреблять — и побуждать к этому других; идеальный обитатель глобалистского «неолиберального» мира, где «конец истории» всё-таки наступил?

Могут ли два этих явления одновременном существовать в одной стране? — Могут, как видим. — Должны ли? — Нет, не должны, если только эта страна намерена выстоять и победить, а не рухнуть, «разделившись в себе». Нельзя жить в 41-м году и — одновременно — в 91-м. По крайней мере, долго такое никому и никогда ещё не удавалось: подобная «социальная шизофрения» неизбежно ведёт к смерти всего общественного организма.

Что это значит? Это значит, что выбор, время для которого пришло уже не вчера и даже не позавчера, всё-таки нужно совершить — сегодня. Выбор должно совершить российское общество, выбор должна совершить российская власть, а в конечном счёте — выбор должен совершить каждый из нас. Выбор — между героем и проститутом, выбор между борьбой за свободу и наслаждением в рабстве, выбор между Россией и не-Россией. А выбрав первое, мы должны решительно избавиться от второго, чтобы оно всё-таки не пожрало нас в конечном итоге. И, разумеется, тот факт, что Блиновская всё же была задержана, а не «случайно» отпущена за границу, кажется скорее хорошим признаком.

В связи с этим нелишне вспомнить, что в Советском Союзе за экономические преступления, нанёсшие особо крупный ущерб (в тогдашнем понимании и масштабе цен) народному хозяйству, предусматривалась высшая мера наказания. Проще говоря всякий, нагревший руки на очень большую сумму, рисковал в один прекрасный день оказаться лицом к лицу… со стенкой. И что-то подсказывает, что (даже с поправкой на изменения валютного курса) сегодняшняя фигурантка этот «лимит» сильно превысила.

Впрочем, времена изменились. В текущих условиях смертная казнь не представляется действенным инструментом социального регулирования. Но очень важно, чтобы — пусть и в рамках действующего законодательства — Блиновская ответила за свои действия. Ответила прежде всего тем, что составляет единственный смысл её жизни — своим имуществом. Нельзя допустить, чтобы (конечно, когда и если её вина будет доказана) сумела выйти сухой из воды, как это удавалось некоторым её «коллегам» в былые годы. Лишившись денег, Блиновская лишится и всякого онтологического значения; а найти применение изъятым у неё деньгам в сражающейся стране будет не слишком сложно

Пресс-служба Анастасии Удальцовой.